Из обеих своих поездок за границу Татищев вывез очень много книг.
По возвращении Татищев состоял при Брюсе, президенте берг- и мануфактур-коллегии, и ездил с ним на Аландский конгресс. Представление, сделанное Брюсом Петру Великому о необходимости подробной географии России, дало толчок к составлению "Русской истории" Татищевым, на которого Брюс
в 1719 году указал Петру как исполнителя подобной работы. Татищев, посланный на Урал, сразу не мог представить царю план работы, но Пётр не забыл об этом деле и в 1724 году напомнил о нём Татищеву. Принявшись за дело Татищев почувствовал необходимость в исторических сведениях и потому, отодвинув географию на второй план, принялся собирать материалы для истории. Ко времени начала этих работ относится другой тесно связанный с ним план Татищева: в 1719 году он подал царю представление, в котором указывал на необходимость размежевания России. В мысли Татищева оба плана связывались; в письме к Черкасову в 1725 году он говорит, что был определён "к землемерию всего государства и сочинению обстоятельной географии с ландкартами". В 1720 году новое поручение оторвало Татищева от его историко-географических работ.. Он был послан "в Сибирскую губернию на Кунгуре и в прочих местах, где обыщутся удобные места, построить заводы и из руд серебро и медь плавить". Ему приходилось действовать в стране малоизвестной, некультурной, издавна служившей ареной для всяких злоупотреблений. Объехав вверенный ему край, Татищев поселился не в Кунгуре, а в Уктусском заводе, где и основал управление, названное в начале Горною канцелярией, а потом Сибирским высшим горным начальством. Во время первого пребывания Татищева на уральских заводах он успел сделать весьма многое: перенёс Уктусский завод на р. Исеть и там положил начало нынешнего Екатеринбурга; добился дозволения пропускать купцов на Ирбитскую ярмарку и через Верхотурье, а также заведения почты между Вяткою и Кунгуром; при заводах открыл две первоначальные школы, две - для обучения горному делу; выхлопотал учреждения особого судьи для заводов; составил инструкцию для оберегания лесов и т.п. Меры Татищева вызвали неудовольствие Демидова, видевшего подрыв своей деятельности в учреждении казённых заводов. Для расследования споров на Урал послан был Геннин, нашедший, что Татищев во всём поступал справедливо. Татищев был оправдан, в начале 1724 года представлялся Петру, был произведён в советники берг-коллегии и назначен в сибирский обер-берг-амт. Вскоре за тем его послали в Швецию для надобностей горного дела и для исполнения дипломатических поручений. В Швеции Татищев пробыл с декабря 1724 года по апрель 1726 года, осмотрел заводы и рудники, собрал много чертежей и планов, нанял гранильного мастера, пустившего в ход гранильное дело в Екатеринбурге, собрал сведения о торговле Стокгольмского порта и о шведской монетной системе, познакомился со многими местными учёными и т.д. Возвратясь из поездки в Швецию и Данию, Татищев несколько времени занимался составлением отчёта и, хотя ещё не отчисленный от берг-амта, не был, однако, послан в Сибирь. В 1727 году Татищев назначен был членом монетной конторы, которой тогда подчинены были монетные дворы; на этой должности его застали события 1730 года. По поводу их Татищевым составлена была записка, подписанная 300 человек из шляхетства. Он доказал, что России, как стране обширной, более всего соответствует монархическое управление, но что всё-таки "для помощи" императрице следовало бы учредить при ней сенат из 21 члена и собрание из 100 членов, а на высшие места избирать баллотировкою; здесь же предлагались разные меры для облегчения положения разных классов населения. Вследствие нежелания гвардии согласиться на перемены в государственном строе весь этот проект остался втуне, но новое правительство, видя в Татищеве врага верховников, отнеслось к нему благосклонно: он был обер-церемониймейстером в день коронации Анны Иоанновны. Став главным судьёю монетной конторы, Татищев начал деятельно заботиться об улучшении русской монетной системы.
В 1731 году у Татищева начались недоразумения с Бироном, приведшие к тому, что он был отдан под суд по обвинению во взяточничестве. В 1734 году Татищев был освобождён от суда и снова назначен на Урал, "для размножения заводов". Ему же поручено было составление горного устава. Пока Татищев оставался при заводах, он своею деятельностью приносил много пользы и заводам, и краю: принём число заводов возросло до 40; постоянно открывались новые рудники, и Татищев считал возможным устроить ещё 36 заводов, которые открылись лишь через несколько десятилетий. Между новыми рудниками самое важное место занимала указанная Татищевым гора Благодать. Правом вмешательства в управление частных заводов Татищев пользовался весьма широко и тем не раз вызывал против себя нарекания и жалобы. Вообще, он не был сторонником частных заводов, не только из личной корысти, сколько из сознания того, что государству нужны металлы и что, добывая их само, оно получает более выгоды, чем поручая это дело частным людям. В 1737 году г. Бирон, желая отстранить Татищева от горного дела, назначил его в Оренбургскую экспедицию для окончательного усмирения Башкирии и устройства управления башкир. Здесь ему удалось провести несколько гуманных мер: например он выхлопотал, чтобы доставления ясака было возложено не на ясачников и целовальников, а на башкирских старшин. В январе 1739 года Татищев приехал в Петербург, где устроена была целая комиссия для рассмотрения жалоб на него. Его обвиняли в "нападках и взятках", неисполнительности и т.п. Есть возможность допустить, что в этих нападках была доля истины, но положение Татищева было лучше, если бы он ладил с Бироном. Комиссия подвергла Татищева аресту в Петропавловской крепости и в сентябре
1740 года приговорила его к лишению чинов, приговор, однако, не был исполнен. В этот тяжёлый для Татищева год он написал своё наставление сыну - известную "Духовную". Падение Бирона вновь выдвинуло Татищева: он был освобождён от наказания и в 1741 году назначен в Царицын управлять Астраханскою губернией, главным образом для прекращения беспорядков среди калмыков. Отсутствие необходимых военных сил и интриги калмыцких владетелей помешали Татищеву добиться чего-либо прочного. Когда вступила на престол Елизавета Петровна, Татищев надеялся освободиться от калмыцких комиссий, но это ему не удалось: он был оставлен на месте до 1745 года, когда его из-за несогласий с наместником отставили от должности. Приехав в свою подмосковную деревню Болдино, Татищев уже не оставлял её до смерти. Здесь он заканчивал свою историю, которую в 1732 году привозил в Петербург, но к которой не встретил сочувствия. Обширная переписка, ведённая Татищевым из деревни, дошла до нас. Накануне смерти он поехал в церковь и велел туда явиться мастеровым с лопатами. После литургии он пошёл со священником на кладбище и велел рыть себе могилу подле предков. Уезжая, он просил священника на другой день приехать приобщить его. Дома он нашёл курьера, который привёз указ, прощавший его, и орден Александра Невского. Он вернул орден, сказав, что умирает. На другой день он приобщился, простился со всеми и умер (15 июля 1750 года). Главное сочинение Татищева могло появиться на свет только при Екатерине II. Вся литературная деятельность Татищева, включая труды по истории и географии, преследовала публицистические задачи: польза общества была его главной целью. Татищев был сознательным утилитаристом. Мировоззрение его изложено в его "Разговоре двух приятелей о пользе наук и училищ". Основной идеей этого мировоззрения была модная в то время идея естественного права, естественной морали, естественной религии, заимствованная Татищевым у Пуфендорфа и Вальха. Высшая цель, или "истинное благополучие", по этому воззрению, заключается в полном равновесии душевных сил, в "спокойствии души и совести", достигаемом путём развития ума "полезною" наукою;
к последней Татищев относил медицину, экономию, законоучение и философию. К главному труду своей жизни Татищев пришёл вследствие стечения целого ряда обстоятельств. Сознавая вред от недостатка обстоятельной географии России и видя связь географии с историей, он находил необходимым собрать и рассмотреть сначала все исторические сведения о России. Так как иностранные руководства оказались полными ошибок, Татищев обратился к первоисточникам, стал изучать летописи и другие материалы. Сначала он имел в виду дать историческое сочинение, но затем, найдя, что на летописи ещё не изданные ссылаться неудобно, решил писать в чисто летописном порядке. В 1739 году Татищев свёз в Петербург труд, над который он проработал 20 лет, и передал его в Академию наук на хранение, продолжая работать над ним и впоследствии, сглаживая язык и прибавляя новые источники. Не имея специальной подготовки, Татищев не мог дать безупречный научный труд, но в его исторических работах ценны жизненное отношение к вопросам науки и соединённая с этим широта кругозора. Татищев постоянно связывал настоящее с прошлым: объяснял смысл московского законодательства обычаями судейской практики и воспоминаниями о нравах
XVII века; на основании личного знакомства с инородцами разбирался в русской этнографии; из лексиконов живых языков объяснял древние названия. Вследствии этой-то связи настоящего с прошлым Татищев нисколько не отвлекался занятиями по службе от своей основной задачи; напротив, эти занятия расширяли и углубляли его историческое познание.
В 1731 году у Татищева начались недоразумения с Бироном, приведшие к тому, что он был отдан под суд по обвинению во взяточничестве. В 1734 году Татищев был освобождён от суда и снова назначен на Урал, "для размножения заводов". Ему же поручено было составление горного устава. Пока Татищев оставался при заводах, он своею деятельностью приносил много пользы и заводам, и краю: принём число заводов возросло до 40; постоянно открывались новые рудники, и Татищев считал возможным устроить ещё 36 заводов, которые открылись лишь через несколько десятилетий. Между новыми рудниками самое важное место занимала указанная Татищевым гора Благодать. Правом вмешательства в управление частных заводов Татищев пользовался весьма широко и тем не раз вызывал против себя нарекания и жалобы. Вообще, он не был сторонником частных заводов, не только из личной корысти, сколько из сознания того, что государству нужны металлы и что, добывая их само, оно получает более выгоды, чем поручая это дело частным людям. В 1737 году г. Бирон, желая отстранить Татищева от горного дела, назначил его в Оренбургскую экспедицию для окончательного усмирения Башкирии и устройства управления башкир. Здесь ему удалось провести несколько гуманных мер: например он выхлопотал, чтобы доставления ясака было возложено не на ясачников и целовальников, а на башкирских старшин. В январе 1739 года Татищев приехал в Петербург, где устроена была целая комиссия для рассмотрения жалоб на него. Его обвиняли в "нападках и взятках", неисполнительности и т.п. Есть возможность допустить, что в этих нападках была доля истины, но положение Татищева было лучше, если бы он ладил с Бироном. Комиссия подвергла Татищева аресту в Петропавловской крепости и в сентябре
1740 года приговорила его к лишению чинов, приговор, однако, не был исполнен. В этот тяжёлый для Татищева год он написал своё наставление сыну - известную "Духовную". Падение Бирона вновь выдвинуло Татищева: он был освобождён от наказания и в 1741 году назначен в Царицын управлять Астраханскою губернией, главным образом для прекращения беспорядков среди калмыков. Отсутствие необходимых военных сил и интриги калмыцких владетелей помешали Татищеву добиться чего-либо прочного. Когда вступила на престол Елизавета Петровна, Татищев надеялся освободиться от калмыцких комиссий, но это ему не удалось: он был оставлен на месте до 1745 года, когда его из-за несогласий с наместником отставили от должности. Приехав в свою подмосковную деревню Болдино, Татищев уже не оставлял её до смерти. Здесь он заканчивал свою историю, которую в 1732 году привозил в Петербург, но к которой не встретил сочувствия. Обширная переписка, ведённая Татищевым из деревни, дошла до нас. Накануне смерти он поехал в церковь и велел туда явиться мастеровым с лопатами. После литургии он пошёл со священником на кладбище и велел рыть себе могилу подле предков. Уезжая, он просил священника на другой день приехать приобщить его. Дома он нашёл курьера, который привёз указ, прощавший его, и орден Александра Невского. Он вернул орден, сказав, что умирает. На другой день он приобщился, простился со всеми и умер (15 июля 1750 года). Главное сочинение Татищева могло появиться на свет только при Екатерине II. Вся литературная деятельность Татищева, включая труды по истории и географии, преследовала публицистические задачи: польза общества была его главной целью. Татищев был сознательным утилитаристом. Мировоззрение его изложено в его "Разговоре двух приятелей о пользе наук и училищ". Основной идеей этого мировоззрения была модная в то время идея естественного права, естественной морали, естественной религии, заимствованная Татищевым у Пуфендорфа и Вальха. Высшая цель, или "истинное благополучие", по этому воззрению, заключается в полном равновесии душевных сил, в "спокойствии души и совести", достигаемом путём развития ума "полезною" наукою;
к последней Татищев относил медицину, экономию, законоучение и философию. К главному труду своей жизни Татищев пришёл вследствие стечения целого ряда обстоятельств. Сознавая вред от недостатка обстоятельной географии России и видя связь географии с историей, он находил необходимым собрать и рассмотреть сначала все исторические сведения о России. Так как иностранные руководства оказались полными ошибок, Татищев обратился к первоисточникам, стал изучать летописи и другие материалы. Сначала он имел в виду дать историческое сочинение, но затем, найдя, что на летописи ещё не изданные ссылаться неудобно, решил писать в чисто летописном порядке. В 1739 году Татищев свёз в Петербург труд, над который он проработал 20 лет, и передал его в Академию наук на хранение, продолжая работать над ним и впоследствии, сглаживая язык и прибавляя новые источники. Не имея специальной подготовки, Татищев не мог дать безупречный научный труд, но в его исторических работах ценны жизненное отношение к вопросам науки и соединённая с этим широта кругозора. Татищев постоянно связывал настоящее с прошлым: объяснял смысл московского законодательства обычаями судейской практики и воспоминаниями о нравах
XVII века; на основании личного знакомства с инородцами разбирался в русской этнографии; из лексиконов живых языков объяснял древние названия. Вследствии этой-то связи настоящего с прошлым Татищев нисколько не отвлекался занятиями по службе от своей основной задачи; напротив, эти занятия расширяли и углубляли его историческое познание.
(Из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона)
Даты деятельности Татищева В.Н.
1686 год - взят стольником ко двору Прасковьи Федоровны
1693 год - начало службы в армии
1705 год - участие во взятии Нарвы
1706 год - присвоено звание поручик
1709 год - участие в Полтавской битве, был ранен
1710 год - поход во главе отряда от Пинска до Киева и Коростеня
1711 год - участие в Прутском походе
1712 год - прибывание в Польше в составе полка
1718 год - участие в Аландском конгрессе
1720 - 1722 годы - руководство Уральскими заводами
1727 - 1733 годы - служба в Московской монетной конторе
1734 - 1739 годы - управление Уральским краем
1737 - 1739 годы - руководство Оренбургской экспедицией
1739 - 1741 годы - руководство Калмыцкой комиссией
1741 - 1745 годы - губернатор Астраханского края
2 ноября 1998 года постановлением № 860
Главы города Екатеринбурга
учреждена премия имени В.Н. Татищева и Г.В. де Геннина
2 ноября 1998 года постановлением № 860
Главы города Екатеринбурга
учреждена премия имени В.Н. Татищева и Г.В. де Геннина
В Екатеринбурге расположена
улица Татищева
Установлен памятник
Татищеву и Вильгельму Де Геннину
Комментариев нет:
Отправить комментарий